Археология и древняя история Московской области

Раскопки возле Московского Кремля

Раскопки возле Московского Кремля

Каменный век в Московской области представлен палеолитической и мезолитической культурами. Неолит представлен верхневолжской, льяловской, волосовской культурами, а также культурой шнуровой керамики и боевых топоров. Бронзовый век представлен фатьяновской, поздняковской культурами. Также есть несколько памятников других культур бронзового века — балановской, абашевской, сетчатой керамики. Железный век представлен дьяковской, роменско-боршевской культурами. Древнерусская культура и позднесредневековая русская культура имеет много археологических памятников, которые представлены поселениями, городищами, курганными и грунтовыми могильниками.

Географическая характеристика

Московская область расположена в центральной части Русской (Восточно-Европейской) равнины, занимая значительную часть Вого-Окского междуречья, а на юге выходя за его пределы. Площадь – 47 тысяч квадратных километров.

По характеру поверхности территория области неоднородна. Ее западная и отчасти северная часть занята Московской возвышенностью, протянувшейся более чем на 30 километров от верховьев реки Москва до верхнего течения реки Колокша и являющейся водоразделом рек волжского и окского бассейнов. Рельеф возвышенности плоско-волнистый, максимальная высота над уровнем моря достигает 310 метров. Составной частью Московской возвышенности является Клинско-Дмитовская гряда, на севере крутым уступом обрывающаяся к Верхне-Волжской низменности. Часть последней заходит на север области. Рельеф здесь слабо расчлененный, высота над уровнем моря составляет 120 – 135 метров. Между средним течением реки Москва на север и реки Ока на юг простирается Москворецко-Окская равнина, имеющая высоту над уровнем моря 160 – 180 метров. Северная ее оконечность образует Теплостанская возвышеность с сильно расчлененным рельефом, возвышающаяся над уровнем моря до 249 метров. Восточная и юго-восточная части области входят в Мещерскую низину, обширную  зандровую равнину между реками Клязьма на севере, Ока – на юге, Москва на западе, Судогда и Колпь на востоке. Рельеф здесь ровный, местами всхолмленный, высота над уровнем моря от 80 на 130 метров. В понижениях много болот и озер.

Климат оболасти умеренно-континентальный, с теплым летом и умеренно-прохладной зимой. Средняя температура января -10 градусов, июля +17 градусов, в год выпадает 450 – 650 миллиметров осадков.

Большая часть области входит в подзону смешанных лесов лесной зоны. На юге области, на правобережье Оки, проходит граница подзон смешанных и широколиственных лесов. Леса области подверглись сильному антропогенному воздействию, значительно изменили свой первоначальнй облик. Наиболее крупные их площади сохранились в на западе, северо-западе и севере.

На большей части областираспространены подзолистые почвы, характерные для подзоны смешанных лесов и имеющие разную степень гумусности. На правобережье Оки встречаются оподзоленные почвы широколиственных лесов и оподзоленные черноземы. На Верхне-Волжской низменности, в Мещере, а также местами в древних озерных котловинах распространены торфяно-болотные, а в поймах крупных рек – пойменно-луговые почвы.

Главной водной артерией области является река Москва, левый приток реки Ока, бассейн которой целиком входит в пределы области. Ее длина 473 километра, площадь бассейна 17,6 тысяч квадратных километров. На юге области протекает своим средним течением река Ока, на севере, на небольшом участке в районе города Дубна – река Волга. Из рек волжского бассейна на территории области наиболее крупные Лама и Дубна, из рек окского бассейна, кроме Москвы-реки – Клязьма, Нара и Протва. Реки имеют широкие, хорошо развитые долины, нередко с широкими поймами и несколькими надпойменными террасами. Из озер следует отметить Тростенское и Глубокое на западе области, Снежское – на северо-западе, Святое – на востоке. В Мещерской низине у стыка границ Московской, Владимирской, Рязанской областей располагается так называемая система  великих озер Центральной Мещеры, в которую входят озеро Великое, Иванковское, Шагара и другие, соединенные между собой реками и протоками. Из этой системы на территории области частично заходят озера Дубовое и Святое.

Научные исследования

Археологическое изучение Московского края началось в 20-е годы ХIХ столетия. Археология, как наука делала в те годы в России лишь первые шаги. Внимание исследователей привлекали памятники с ярко выраженными внешними признаками – курганы и городища. З.Я.Ходаковский в 1821 – 1824 годы описал несколько подмосковных городищ, которые он считал жертвенными местами. В 1822 году К.Ф.Калайдович по пути в Старую Рязань, где он провел небольшие раскопки на месте находки первого старорязанского клада («рязанские бармы»), обследовал городище в селе Микулино Городище на севере нынешней Московской области и несколько других аналогичных памятников. Его точка зрения на интерпретацию городищ была интресней, чем у Ходаковского: он правильно рассматривал их как остатки древних укрепленных поселений. Первые раскопки на территории области провел в 1838 году А.Д.Чертков, исследовавший ряд курганов близ Звенигорода.

На протяжении второй половины ХIХ и начала ХХ века на рассматриваемой территории интенсивно развивалась, прежде всего, «курганная» археология. Были проведены раскопки десятков могильников, исследованы сотни погребений. Часто раскопки проводились любителями. Методика полевых исследований еще только вырабатывалась и была далека от совершенства. Археологические работы велись обычно на собственые средства исследователей, реже – при поддержке научных организаций. На юге нынешней области курганными раскопками много занимались члены РУАК. В ходе всех этих работ был накоплн большой фактический материал, послуживший хорошей основой для обобщающих исследований более позднего времени.

Длительное время велась оживленная дискуссия относительно этнической принадлежности населения, оставившего подмосковные курганы. Его считали то финно-угорским, то норманским, то славянским. Важной вехой на пути к правильному решению проблемы стали работы А.П.Богданова, основанные не только на материалах собственных раскопок, но и на значительном антропологическом материале. Лишь в конце ХIХ века окончательно утвердилось представление о славянской принадлежности большинства курганов Московского края, а среди найденных в них женских украшений были намечены типы, характерные для различных восточнославянских племенных образований.

В меньшей степени изучались другие категории археологических памятников. В 1860-е годы Д.Я.Самоквасовым было осмотрено городище у села Дьяково, ныне находящееся в черте Москвы. Первые раскопки в этом памятнике были проведены в 1875 году Г.Д.Филимонаовы и продолжены в 1889 – 1890 и 1893 годах В.И.Сизовым. Эти материалы, а также обследования других городищ верховьев Волги и Вого-Окского междуречья послужили основой для выделения дьяковской культуры раннежелезного века и начала средневековья. Несколько гордищ на Оке, в том числе на юге нынешней Московской области, были обследованы в 1890-е годы В.А.Городцовым. среди них остатки древнеруссого города Перевитеск. В начале ХХ века Ю.Г.Гендуне и Н.А.Смирнов исследовали несколько городищ на севере области. С.А.Гатцуком, Н.О.Криштофовичем, В.И.Сизовым на Оке и Москве-реке были выявлены несколько селищ с материалами раннежелезного века и древнерусскими.

В конце ХIХ – начале ХХ века были получены первые научные данные о памятниках каменного и бронзового веков. В этом плане следует особо отметить исследования В.А.Городцова в долине реки Ока, частично затронувшие и рассматриваемую территорию. Неолитические памятники обследовались Н.О.Криштафовичем на Мосве-Реке в бывшем Московском уезде, Е.Н.Корнеевой в Мещере. Стали достоянием науки некоторые случайные находки каменных шлифованных топоров, характерных для выделенной позднее фатьяновской культуры бронзового века.

Во второй половине ХIХ века появились первые сводки сведений об археологических памятниках Московского края. Это работы Н.В.Любомудроза «Местнографические древности Рязанской губернии», в которой нашли отражение и некоторые памятники рассматриваемой территории и М.А.Саблина «Список курганов Московской губернии». Общая характеристика известных к концу ХIХ века археологических памятников Московского края дана в работах А.А.Спицына и Д.Н.Анучина. В начале ХХ века С.К.Богоявленским и Ю.В.Готье проводилась работа по стставлению карты археологических памятников Подмосковья, к сожалению, не завершенной и полностью не опубликованной.

Первая мировая война и последовавшая за ней революция приостановили археологические исследования в Подмосковье. Но уже в 1919 году они были возобновлены и с этого времени ведутся ежегодно. Исключение составил лишь первый, самый тяжелый год Великой Отечественной войны.

Условия для археологических исследований после Октябрьской революции стали более интенсивными. Памятники истории и культуры, в том числе археологически, были объявлены общенародным достоянием, находящимся под охраной государства. Началось государственное финансирование полевых археологических работ. Стало обязателньым проведение археологических разведок и раскопок в зонах строительства. Значительно увеличилось число музеев и научно-исследовательских учреждений, занимавшихся проблемами археологии, возросло количество работавших в них специалистов. Широко развернулось краеведческое движение, не угасшее и после закрытия в 1930-х годах большинства краеведческих организаций. Все этопривело к значительному расширению и углублению археологических работ в Московском крае.

В 1919 – 1945 годах, которые можно условно выделить как второй большой этап археологического изучения Подмосковья, полевые работы здесь велись как центральными, так и местными научными и краеведческими организациями. Значительные работы проводились студентами московских вузов в порядке археологической практики. Были организованы крупные экспедиции, как например Антропологическая комплексная экспедиция МГУ и Государственного музея ЦПО или Москваволгостройкая экспедиция ГАИМК. Исследования все более получали историческую направленность, велись на памятниках различных эпох – от каменного века до позднего средневековья, что явилось важной характерной чертой нового подхода к изучению далекого прошлого края. К концу периода существенные сдвиги произошли в методике раскопок. Это позволило полнее раскрать сущность археологических памятников как исторических источников. Наметилась определенная планомерность в исследованиях.

Кратко остановимся на важнеших результатах полевых археологических работ тех лет. В 1923 – 1926 годах впервые в Московском крае была достаточно полно исследована неолитическая стоянка у села Льяново в бассейне реки Клязьма, материалы которой позволили поставить вопрос о выделении особой льяловой культуры, занимавшей значительную территорию Волго-Окского междуречья и Верхнего Поволжья. Эти раскопки заложили основу дальнейшего изучения волго-окского неолита. Исследовались и другие неолитические памятники, как Николо-Перевоз на реке Дубна (Л.А.Евтюхова, Б.С.Жуков), Лужки (В.А.Гродцов) и Баскачи (Л.А.Евтюхова) на реке Ока. В результате работ уже упоминавшейся Антропологической комплексной экспедиции МГУ и Государственного музея ЦПО, в сферу деятельности которой входила и восточная часть рассматриваемой территории, удалось наметить основные культуры неолита и бронзы в окском бассейне, в общих чертах определить их стратиграфическое и хронологическое соотношение.

Впервые в Московской области краеведами и археологами была выявлена и частично исследована серия грунтовых могильников фатьяновской культуры: Кузьминский и Сущевский на реках Дубна, Икшинский и Протасовский в бассейне реки Клязьмы, Иваногорский на реке Руза, Булановский и Трусовский в басейне реки Истры, Верейский на реке Пехорка близ места впадения ее в Москву-реку. Было учтено большое количество случайных находок фатьяновской культуры. Частично на этих материалах была предпринята первая попытка реконструкции хозяйства племен Волго-Окского междуречья в эпоху бронзы.

Археологами и краеведами были выявлены и обследованы десятки городищ дьяковской культуры, иногда имевшие и напластования древнерусского времени. Некоторые из них, как Бородинское, Старшее Каширское были раскопаны и стали классическими для характеристики дьяковской культуры.

Новый подход осуществлялся в изучении славяно-русских древностей. Наряду с курганами и городищами стали исследоваться и селища – важный источник по исотрии древнерусской деревни. Еще в 20-е годы А.В.Арциховский исследовал селище у деревни Горки в Можайском районе, К.Я.Виноградов – у деревни Шейка в Истринской районе. Много древнерусских и позднесредневековых селищ было обследовано и частично раскопано Москваволгостройской экспедицией на севере области, Г.М.Коняшиным – в среднем течении Москвы-реки, А.Н.Воронковым – на Оке.

Началось археологическое изучение городов Подмосковья. А.В.Арциховським исследовалось Тешиловское городище, которое связывается с остатками древнерусского города Тешилов, А.Н.Воронковым – Серпуховское городище, центр древнего Серпухова, Н.П.Милоновым – Дмитров, Коломна, а также городище у деревни Ростиславль в Озерском районе, интерпретируемое как остатки одноименного древнерусского города. Раскопки в Звенигороде проводили в 1920-е годы К.Я.Виноградов, в 1942 году – Н.Н.Воронин и Л.А.Евтхова, в 1943 – 1945 годах – Б.А.Рыбаков.

Материалы археологического изучения ородищ и селищ Подмосковья были использованы уже в те годы при разработке различных аспектов развития феодализма на Руси.

Продолжались и традиционные для Московского края курганные раскопки. Их результаты, а также материалы дореволюционных исследований легли в основу классической работы А.В.Арциховского «Курганы вятичей».

Полевые археологические работы послевоенного периода концептуально продолжали разведки и раскопки последних предвоенных лет. Это были исследования с четко выраженной исторической направленностью, ведущиеся для воссоздания конкретной истории на материалах археологических памятников различных эпох. Изучение средневековых древностей связывалось с данными письменных источиков, в резкульттате чего происходило взаимодополнение различных видов инфрмации. Расширялись масштабы полевых работ. Если в первые послевоенные годы археологические экспедиции, работавшие в Подмосковье, были еще малочисленны и маломощны, то позднее, особенно в 1960-х – 1980-х годах, количество их значительно увеличилось, а возможности расширились. В ряде научных учреждений сложились организационно оформленные группы исследователей, сконцентрировавших внимание на изучении древностей Московского края. По-прежнему немалую помощь археологам центральных научных учреждений оказывали местные музеи и краеведы. Продолжалось совершенствование полевой методики. Большую роль в плане накопления и осмысления археологического материала сыграли разведки и раскопки в зонах строительных работ, например, при создании Можайского и Рузского водохранилищ, Вазузского гидроузла. В повестку дня было поставлено тщательное обследование территории области с целью паспортизации памятников. В результате количество выявленных археологических объектов увеличилось во много раз. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить, наприметр, количество памятников древнерусского времени или каменного века, известных в 1950-е – 1960-е годы, с зафиксированными в настоящем издании. Однако публикация результатов археологических работ стала значительно отставать от темпов проведения разведок и раскопок.

Значительные успехи были достигнуты в послевоенные годы в области изучения каменного века Подмосковья. С конца 1940-х годов были выявлены и раскопаны многие десятки неолитических стоянок. В результате была всесторонне охарактеризована льяловская неолитическая кульутра, очерчены ее границы, определена роль эотй культуры в древнейшей истории Волго-Окского междуречья и соседних территорий. После выделения на Верхней Волге ранненеолической верхневолжской культуры, ранненеолитические комплексы с характерной керамикой и каменными орудиями были выявлены и на территории Московской области. Еще в конце 1950-х годов увенчались успехом длительные поиски следов мезолита на территории области. Ныне они известны в различныхрайонах рассматриваемой территории. В начале 1980-х годов была открыта и исследована первая в Московской области верхнепалеолитическая стоянка.

В области изучения памятников бронзового века были исследованы новые мгильники фатьяновской культуры – Большебуньковский, Николо-Перевоз и другие, на ряде поселений обнаружены напластования фатьяновской и балановской культур, впервые на территории области выявлены памятники поздняковской и абашевской культур, слои с остатками культуры ранней сетчатой керамики. Рузультаты этих исследований были использованы в обобщающих работах, посвященных истории племен фатьяновской, поздняковской и других культуры эпохи бронзы.

Огромный материал был получен для характеристики дьяковской культуры. Ряд интереснейших городищ исследованы полностью или почти  полностью. Все это позволило во многом по-новому рассмотреть сложные вопросы истории Подмосковья в раннем железном веке и начале средневековья, в период непосредственно предшествовавший славянской колонизации.

Широкое исследования велись на памятниках древнерусского времени и позднесредневевых. Продолжалось изучения исторических подмосковных городов – Вереи, Рузы, Клина, Звенигоорда, Перемышля Московского, Волоколамска, Можайска. Широкм обследованиям подвергались городища древнерусского и раннемосковского периодов, являющиеся остатками волостных центров, феодальных замков, укрепленных пунктов. Материалы этих и других исследований, наряду с письменными источниками, создали прочную источниковедческую базу для решения общих вопросов истории средневековх городов Подмосковья.

В ходе исследования древнерусских селищ были выявлены древнейшие из ни с керамикой IХ – Х веков, характеризующие первые следы славянской колонизации нынешнего Подмосковья.

Продолжалось исследование курганных древностей. Некоторые могильники были раскопаны полностью, что повышает ценность таких памятников, как исторических источников. Среди подмосковных курганов были выделены наиболее ранние, содержавшие остатки трупосожжений или подкурганных сооружений, которые можно доатировать IХ – Х веками. Новые раскопки в Подмосковье и на сопредельных территориях позволили на более широкой источниковедческой забез решать вопросы этнической принадлежности населения, оставившего подмосковные курганы, хронологии вятичских древностей, эволюции погребальной обрядности у этого восточнославянского племенного союза. Многие важные вопросы истории Московского края в древнерусское время и в начаале позднего средневековья решены или поставлены на археологическом материале в интересной работе А.А.Юшко.

В послевоенные годы появились новые сводки сведений об археологических памятниках рассматриваемого региона. Особенно важны для нашей темы эта и другие, еще не опубликованные работы Р.Л.Розенфельдта и А.А.Юшко, основанные на многолетних полевых исследованиях этих авторов, подлинных энтузиастов археологии Подмосковья.

В результате многолетней деятельности нескольких поколений краеведов и археологов, Московская область стала одним из наиболее полно исследованных в археологическом отношении регионов Европейской России.

Каменный век

Палеолит

Древнейшие археологические памятники на территории Московской области относятся к верхнему палеолиту, позднему периоду древнего каменного века, хронологические рамки которого определяются временем от 40 – 35 до 12 – 10 тысяч лет назад. В это время происходило медленное и постепенное освоение человеком центральных районов Русской равнины, ранее занятых ледником. Климат на рассматриваемой территории был тогда более суровым, чем нынешний. Несмотря на периодические колебания своей южной границы, материковый лед прочно занимал весь северный и север-запад Восточной Европы. Волго-Окское междуречье представляло собой своеобразную холодную степь с небольшими перелесками из ели, сосны, березы, осины, ивы, мощными водотоками, не имевшими еще хорошо сформировавшихся долин. В животном мире преобладали ныне вымершие мамонт, шерстистый носорог, первобытный бык, дикая лошадь, встречавшиеся наряду с тундровыми (мускусный овцебык, северный олень, песец), лесными (волк, заяц) и степными (сайгак, байбак) видами.

Орудия труда каменного века

Орудия труда каменного века

В верхнем палеолите завершилось сложение человека современного вида. Значительные сдвиги произошли в социальной организации общества: эту эпоху считают временем формирования раннепервобытной родовой общины. Основу хозяйства древнейших насельников края составялли коллективная загонная охота на крупных животных и собирательство.

Первым свидетельством проникновения верхнепалеолитического человека на территорию Московского края считается находка в 1936 году при строительстве канала имени Москвы черепной крышки древнего человека. Она была обнаружена на глубине 4 метра от современной поверхности, в толще аллювиальных отложений надпойменной террасы реки Сходня. В более высоких горизонтах аллювия были найдены кости первобытного быка, мускусного овцебыка и северного оленя. Антропологические особенности фрагмента черепа говорят о его принадлежности человеку современного вида, но с некоторыми пережиточно сохраняющимся более примитивными чертами. По мнению О.Н.Бадера, наиболее вероятно отнесение сходненской находки к концу ранней или к средней поре верхнего палеолита (солютре-мадленское время). Впрочем, верхнепалеолитический возраст этой находки некоторыми исследователями подвергается сомнению.

Другие палеолитические памятники Подмосковья еще очень немногочисленны. Культурные остатки этого времени ыявляются обычно в обнажениях глубоких оврагов, перерезающих коренные берега крупных рек, залегают на значительной (до 4 – 5 метров) глубине. Раскопки проводились лишь на одном из таких памятников – на стоянке, расположенной на месте нынешнего Зарайского кремля (А.В. Трусов). Здесь отложеия древнего каменног овека оказались перекрытыми культурным слоем ХI – ХIII евков и более позднего времени, сильно нарушены строительными работами. Тем не менее при раскопках найдены многочисленные каменные орудия, в том числе скребки, резцы скребла, массивные пластины, подработанные крупной решушью, характерные фаунистические останки, не оставляющие сомнений в верхнепалеолитическом возрасте памятника. По особенностям обработки кремня, характеру орудий и некоторым другим признакам эта стоянка может быть сближена с костенковско-боршевской группой памятников верхнего палеолита на Дону и отнесена к так называемой костенковской культуре. Это обстоятельство может указывать район, откуда территория нышнешнего подмосковья заселялась человеком. Расположенные ниже по Оке стоянки Ясаково, Шатрище 1 и 2 в Спасском районе Рязанской области отмечают путь, по которому люди в верхнем палеолите продвигались на север.

Более многочисленны памятники следующей за палеолитом эпохи по археологической периодизации – мезолита (средний каменный век), относящегося к послеледниковому времени. Мезолит в Волго-Окском междуречье большиство исследователей датирует временем от IХ до первой половины VI тысячелетия до нашей эры. Климат в центральной части Русской равнины стал в то время более теплым, хотя в верхнем палеолите, однако, оставался холоднеее современного. Хотя некоторое время кое-где сохранялись реликтовіе участки холодных степей, ведущую роль в естественной растительности стали занимать леса таежного типа, преимущественно елово-сосново-березовые.

Мезолит

С изменение климата и растительности менялась и фауна. Еще в конце палеолита вымерли мамонты, шерстистые носороги, животный мир стал приобретать типичный для лесов Евразии характер. Это обстоятельство привело к изменению форм охоты, которая оставалась основой хозяйства мезолитического человека. Коллективная охота на крупных животных, характерная для верхнего палеолита, постепенно уступила место индивидуальной, объектами которой стали лесные звери и птицы. Охота велась главным образом при помощи лука и стрел, важнейшего изобретения мезолитического человека. Зметную роль в хозяйстве стало играть рыболовство. Новые способы хозяйствания в новых ландшафтных условиях привели к уменьшению численности человеческих коллективов, увеличению их подвижности. В мезолитическое время продолжала существовать и развиваться раннепервобытная родовая община. Ряд исследователей небезосновательно относят к мезолиту начало формирования племенной организации.

Мезолитические орудия труда

Мезолитические орудия труда

Мезолитические памятники на территории Московского края представлены стоянками, погребения неизвестны. Значителньые скопления мезолитических стоянок зафиксированы в Подмосковной Мещере, на реке Дубна, по берегам озера Тростенкое, Кругло, Долгое, отдельные памятники выявлены на Оке и Москве-реке. Стоянки располагаются на мысах и краевых участках первых и вторых надпойменных террас рек и озерных котловин, на останцах в пойме, на дюнообразных всхолмлениях, на высоте до 5 – 6, иногда – до 10 – 12 метров над современным уровнем стояния вод. Площадь мезолитических стоянко обычно невелика, что соответствует небольшим охотничьим коллективам, поселениями которых они являлись. Культурный слой их имеет, как правило, небольшую мощность, иногда четко не выделяется по цвету и структуре, что свидетельствует о временном характере поселений, большой подвижности оставившего их поселения. Впрочем, известны мезолитические стоянки и со значителньым культурным слоем, особенно в тех местах, где почвенно-геологические условия обеспечивают хорошую сохранность органических остатков. Мезолитические слои на ряде памятников перекрываются культурными отложениям более позднего  времени.

Основные находки намезолитичесих стоянках – каменные изделия, изготовленные, как правило, из местного валунного кремня. Это нуклеусы, наконечники стрел, скребки, острия, скобели, скребла, вкладыши для составных орудий, грубо оббитые тесловидные и топоровидные орудия. Реже встречаются изделия из кости. В кремневой индустрии отмечается ряд сходных черт: преобладание в качестве заготовок для орудий пластин правильной геометрической формы, а также небольших пластинчатых отщенов; частое использование пластин в качестве орудий без дополнительной подправки; преимущественно одностороння обработка орудий; близкие формы резцов на углу сломанной пластины и наконечники стле из небольхи пластин с частичной подработкой пера и черешка. Эта близость является, вероятно, отражением как единства хозяйства, так и тесных культурных связей мезолитического населения рассматриваемой территории.

Несмотря на общие черты в материальной культуре, позволяющие отнести мезолитическое население Волго-Окского междуречья к культурно-хозяйственной зоне охотников и рыболовов севера Востчоной Европы, мезолит расматриваемой территории все же не составляет полного единства в культурном отношении. Основываясь на некоторых особенностях техники расщепления кремня, мелких различиях в его обработке, типах орудий и их сочетаниях на отдельных стоянках, здесь выделяют памятники по крайней мере двух археологических кульутр – бутовской и иневскйо, территориально четко не разграниченных. Бутовская культура, ареал которой охватывает обширную территорию Верхнего Поволжья и всего Волго-Окского междуерчья, датируется VIII – первой половиной VI тысячелетия до нашей эры. К ней относят стоянки у деревни Устье на Москве-реке в Одинцвоском районе, ряд стоянок в Подмосковной Мещере и некоторые другие памятники. Более многочисленны стоянки иневской культуры, охватывающей территорию преимущественно центрального и западного районов Волго-Окского междуречья. Ее дата – VI – первая половина VI тысячелетий до нашей эры. В Московской области к иневской культуре относят, например, стоянки у деревни Грызлово и села Хатунь в Ступинском районе, Дальний остров в Рузском районе и ряд других. Каменные орудия бутовской культуры во многом близки материалам мезолитических памятников севера Центральной и Западной Европы. В матеральной культуре иневских племен прослеживаются определенные влияния со стороны мезолитического населения Поднепровья и Подесенья. На округлой или овально в плане формы с углубленным в землю полом и следами кострищ на нем.

Недостаточная изученность финального палеолита и раннего мезолита не позволяет пока документировать наличие или отсутствие связей в материальной культуре позднепалеолитического и ранемезолитичесокго населения Подмосковья.

Хронологически следующая за мезолитом и весьма многочисленная группа археологических памятников Московской области относится к неолиту (новый каменный век).

Неолит

Неолит Волго-Окского междуречья по времени свпадает с атлантическим и наачалом суббореального климатического периодов, связанных со значительнім потеплением по всей Европе. Атлантический период разніми исследователями датируется 5300 – 3000 или 5000 – 2500 годами до нашей єрі, суббореальный – 3000 – 750 или 2500 – 500 годами до нашей эры. В период климатического оптимума, который одни исследователи относят к атлантическому периоду, другие – к началу суббореального, средние июльские температуры были на 3 – 4 градуса, средние годовые – на 1,5 – 2 градуса выше современных. Атлантический период характеризуется также больешй влажностью, суббореальный – большей сухостью, чем современный. Вся территория нынешней Московской области входила тогда в подзону широколиственных лесов лесной зоны.

Хозяйство неолитического населения региона было основано на охоте и рыболовстве, причем последнее имело едва ли ведущее значение. Орудия и способы охоты и рыболовства значительно усовершенствовались, стали более разнообразными. Наряду с луком и стрелами неолитические охотники применяли копья и дротики, различного рода ловушки, широко использовали собаку. Стали изготовлять лодки, рыболовные сети. Развитие производительных сил вновь привело к увеличению численности человеческих коллективов, упрочнению их оседлости. Важным техническим совершенством неолита стало изобретение глиняной посуды. К неолиту приурочен расцвт первобытнообщинного строя. В эту эпоху формируется и развивается позднепервобытная родовая община, высокого развития достигает племенная организация.

Неолитические памятники в Московской области представлены главным образом стоянками, которые располагаются на мысах и краевых участках первых надпойменных террас речных долин и озерных котловин, на возвышенностях в поймах, дюнообразных всхолмления, на той же высоте или несколько ниже мезолитических памятников. Нередко культурные напластования неолита перекрывают мезолитические. Неолитические стояннки иногда имеют мощный (до 1 – 1,5 метров) культурный слой, содержат разновременые и разнокультурные отложения. Известны отдельные погребения, обычно на территории стоянок, которые можно относить к неолиту.

Верхневолжская культура

К раннему неолиту в рассматриваемом регионе относятся культурные отложения верхневолжской культуры второй половины VI – IV тысячелетия до нашей эры, стратиграфически приуроченные к нижним (ранним) горизонтам многослойных неолитических памятников. Ареал верхневолжской культуры охватывает Верхнее Поволжье и Волго-Окское межуречье, местамы выходя за его пределы. Вопросы формирования этой культуры еще недостаточно разработаны, однако можно предполагать, что в ее сложении приняли участие местные мезолитические племена, может быть, при определенном воздействии лесостепных элементов.

Верхневолжская культура

Верхневолжская культура

Для верхневолжской культуры характерны остродонные слабообожженные и тонкостенные лепные (то есть выплетенные от руки, без применения гончарного круга) сосуды с орнаментацией из рядов мелких ямок-наколов, оттисков узкого гребенчатого, зубчатого и других штампов, нередко нанесенных в технике так называемой «отступающей лопаточки», а также изготовление каменных орудий из пластин и, реже, отщепов с сохранением многих элементов мезолитических традиций в обработке кремня, в том числе техники односторонней ретуши.

Напластования верхневолжской культуры зафиксированы на некоторых стоянках главным образом севера и востока области, у деревни Окаемово на реке Дубна в Сергиев-Посадском районе, Бисерово озеро и Маслово болото в Ногинском районе, у села Воймежное в Шатурском районе и  на некоторых других памятниках. К развитому и позднему неолиту на территории области относятся стоянки льяловской и волосовской культур. Наиболее поздние из них датируються началом и даже серединой второго тысячелетия до нашей эры, когда  в лесной зоне Восточной Еропы появились племена, знакомые с выплавкой меди и бронзы, начался новый период по археологической периодизации – эпоха бронзы. Однако следов знакомства с металлами на памятнках льяловской и волосовской культур на рассматриваемой территории нет. По мнению М.Е.Фосс, «под неолитом следует понимать своеобразные культуры, сложившиеся в неолитическую эпоху, но продолжавшие существовать в некоторых районах и в эпоху бронзы… Отличительной особенностью их является длительное употребление камня для изготовления орудий в период, когда уже был известен металл».

Льяловская культура

Льяловская культура входит в обширную культурно-историческую общность лесного неолита Восточной Европы с так называемой ямочно-гребенчатой керамикой. Последняя представлена остродонными и круглодонными сосудами преимущественно с открытым горлом, украшенными по всей поверхности орнаментом из ямочных вдавлений, перемежающихся рядами оттисков гребенчатого, зубчатого, полулунного и других штампов, отпечатками веревочки. Керамика льяловской культуры отличается от посуды других культур, входивших в указанную общность, определенным комплексом признаков, относящихся к технологии изгоотвления, технике, стилю нанесения орнамента. Среди этих признаков примесь дресвы или крупнозернистого песка в глиняном тесте, из которого изготовлялись сосуды, относительная их тонкостенность, строгая зональность в расположении орнаментальных узоров, преобладание в орнаменте ямочного элемента в виде небольшой округлой и глубокой ямки с коническим дном, шахматное его расположение, вспомогательная роль гребенчатого элемента орнаментации, бедность форм этого гребенчатого орнамента.

Керамика льяловской культуры

Керамика льяловской культуры

Среди каменных орудий ранних стоянок льяловской культуры встречаются орудия мезолитического облика – наконечники стрел из ножевидных пластин с частичной подработкой черешка и пера, резцы на пластинах. Своеобразна группа грубо обработанных рубящих орудий. В остальном изделии из камня аналогичны орудиям и другим предметам из памятников развитого и позднего неолита Волго-Окского междуречья. Это разнообразные по форме наконечники копий, дротиков, стрел, скребки, скребла, скобели, ножи, резчики, топоры, тесла. Большая часть орудий изготовлялись с помощью двухсторонней обработки тонкой ретушью, некоторые из них поражают тщательностью отделки и выглядят настоящими произведениями искусствва. Следует отметить преобладание среди наконечников копий, дротиков и стрел листовидной формы. Из кости изготовлялись наконечники стрел, гарпунов, рыболовные крючки, некоторые украшения. Границы льяловской культуры точно определить затруднительно. Одна из причин этого – близость керамики раннего этапа развития таких соседних с льяловской культур, как балахинская или рязанская, к льяловской посуде. К тому же границы территории, занятой льяловскими племенами, со временем, по-видимому, существенно менялись. Во всяком случае ядром льяловской территории следует считать бассейны рек Клязьма и Москва, верховья Волги, северную часть Мещерской низины.

В.М.Раушенбах на основании изменения керамики и каменных орудий выделяет три этапа в развитии льяловской культуры: ранний (конец IV – первая половина III тысячелетия до нашей эры), средний (вторая половина III тысячелетия до нашей эры) и поздний (первая половина II тысячелетия до нашей эры). Эволюция льяловской керамики шла в направлении нарушения шахматного порядка расположения ямочного элемента орнамента, увеличения роли гребенчатогоего элемента, нарушения строгой зональности в расположении узоров. Особенно ярко эти изменения наблюдаються на керамике позднего этапа. На среднем этапе в небольшом количестве появляется ромбическая ямка. В технологии изготовления посуды позднего этапа прослеживается определенное влияние волосовской культуры, речь о которой пойдет ниже.

На льяловских стоянках выявлены и исследованы остатки построек, главным образом округлой или овальной форм, с углубленным в землю полом и остатками кострищ или очагов внутри.

Проблемы происхождения льяловской культуры и взаимосвязи ее с более ранней верхневолжской культурой еще недостаточно разработаны. Во всяком случае при решении этих проблем не следует сбрасывать со счетов определенные связи ранних льяловцев с местным мезолитическим населением. Прекращение существования льяловской культуры, возможно, было результатом расселения в ее ареале волосовских племен и асимиляции ими части льяловского населения.

Из памятников льяловской культуры на территории Московской области следует отметить известную льяловскую стоянку в Солнечногорском районе, давшую название всей культуре, стоянки Сущево и Никола-Перевоз в Талдомском районе, Бисерово озеро и Гридино в Ногинском районе, Первую Звенигородскую и Одинцовском районе, ряд стоянок на берегах озера Тростенского в Рузском районе, многочисленные стоянки в Шатурском районе.

Волосовская культура

Волосовская культура на позднем этапе своего развития была распространена на обширной территории Волго-Окского междуречья, Верхнего и Среднего Поволжья. Ее начало (протоволосовскй этап) следует относить ко второй четверти третьего тысячелетия до нашей эры, если не к более раннему времени. Прекращение ее существования относят обычно к середине II тысячелетия до нашей эры, но возможна и более поздняя дата.

Керамика волосовской культуры

Керамика волосовской культуры

Для протоволосовского этапа характерны толстостенные лепные круглодонные сосуды с примесями толченой раковины в глиняном тесте, украшенные зональным орнаментом из неглубоких ямчатых выдавлений, оттисков двузубого штампа, коротких насечек. На втором этапе наряду с круглодонными появляются сосуды с уплощенным дном. В орнаментации преобладают оттиски зубчатого и рамчатого штампов, образующие на поверхности сосудов вертикальные и горизонтальные зигзаги, сетку. Посуда заключительного этапа волосовской культуры нередко плоскодонная, преимущественно с растительными примесями в глиняном тесте. Орнаментация становится несколько небрежной, иногда присутствует только в верхней части сосудов. Кремневые орудия на всех этапах характеризуются огромным разнообразием форм и прекрасной выделкой. Типы их в общем аналогичны орудиям других неолитических племен Волго-Окского междуречья.

Для волосовской культуры характерны крупные по размерам, подпрямоугольные в плане жилые постройки с углубленным в землю полом, часто имеющие корридорообразные выходы и переходы между жилищами.

Проблема формирования волосовской культуры решается неоднозначно. Существует представление о ее прикамском происхождении. Более обоснованной представляется точка зрения, разрабатываемая И.К.Цветковой и Д.А.Крайновым, о формировании эотй кульутры в Волго-Окском междуречье и генетической связи с ее племенами культурно-исторической общности с ямочно-гребенчатой керамикой. Прекращение существования этой культуры может связываться с раселением в ее ареале пришлых разнокультурных племен бронзового века и связанной с этим взаимной ассимиляцией местных и пришлых групп населения.

В Московской области напластования волосовской культуры имеются, например на стоянкау у села Сущево в Талломском районе, Б.Буньково и Маслово Болото в Ногинском районе и ряде других пунктов.

Культура шнуровой керамики и боевых топоров

В конце III – начале II тысячелетии до нашей эры в лесной зоне восточной Европы появились новые племена, близкие по материальной культуре, антропологическим особенностям, хозяйственному укладу, обычаям. Археологи объединяют их в группу племен или культур шнуровой керамики и боевых топоров. На интересующей нас территории они были, безусловно, пришлыми. Не затрагивая здесь сложной проблемы происхождеия этих племен, отметим, что исходные территории их расселения следует искать к югу, юго-западу или западу от лесной зоны Восточной Европы.

Культура шнуровой керамики

Культура шнуровой керамики

Племена шнуровой керамики и боевых топоров уже давно освоили производящее хозяйство – земледелие и животноводство, которые стали основой их экономики, достигли высочайшего совершенства в обработке камня, в том числе твердых его пород, знали выплавку меди и бронзы и изготовление из этих металлов оружия, орудий труда, украшений. Есть основания предполагать, что они находились уже на стадии разложения первобытнобщинного строя. По археологическим материалам у них намечается определенное имущественное неравенство, выделяется экономически более сильная родо-племенная верхушка. В антропологическом плане носители культур шнуровой керамики и боевых топоров были европеоидами. Можно предполагать, что говорили они на языках индоевропейской группы.

Бронзовый век

Фатьяновская культура

Со времени появления в Волго-Окском междуречье одной из групп племен шнуровой керамики и боевых топоров, племен так называемой фатьяновской культуры, здесь принято начинать новую эпоху по археологической периодизации – эпоху бронзы или бронзовый век. 

Эпоха бронзы на рассматриваемой территории характеризуется появлением не только фатьяновских, но и других пришлых племен, сложными взаимодействиями их с метсным населением, длительное время сохранявшим в быту неолитические традиции, сложением на этой основе новых этнических общностей и групп. В экономическом плане это был период не только первого знакомства с металлами и их обработкой, но и распространение земледелия и животноводства, навыки которых были принесены в Волго-Окском междуречье извне.

Фатьяновская культура

Фатьяновская культура

Памятники эпохи бронзы в Московской области прдеставлены поселениями, грунтовыми и курганными могильниками, располагаются чаще всего в тех же геоморфологических условиях, что и неолитические, нередко занимая места более ранних поселений, а так же на более высоких террасах речных долин и озерных котловин, иногда – на кренных берегах.

Наиболее многочисленны памятники уже упоминавшейся фатьяновской культуры. Это грунтовые могильники, поселения и многочисленные случайные находки предметов, характерных для этой культуры, прежде всего боевых и рабочих топоров. Большая часть памятников фатьяновской культуры приурочена к северным районам области, что вряд ли случайно.

Все фатьяновские могильники – грунтовые. Могилы довольно губокие, в настоящее время не имеют никаких внешних признаков. Поэтому они открываются, как правило, случайно при различного рода земляных работах. Умерших помещали на дно могил, иногда – в особых внутримогильных сооружениях из дерева, в скорченном положении, с различной ориентировкой. При погребениях всречаются глиняные сосуды, оружие, орудия труда, укршения, кости диких и, что особенно важно, домашних животных. Наиболее известны фатьяновские могильники на территории области – Кузьминский, Ивановогорский, Буланинский, Трусовский, Никола-Перевоз. Поселения, содержащие только отложения фатьяновской культуры, на территории области неизвестны. Однако керамика и другие характерных для нее предметы нередко фиксируются в верних горизонтах многослойных поселений.

Керамика фатьяновской культуры – тонкостенные, тщательно изготовленные лепные сосуды шаровидной или бомбовидной формы со сложным орнаментом из полос, треуггольников, бахром, выполненных оттисками зубчатого штампа, отпетчатками шнура, нарезками. По характеру глиняного теста, технике выделки, орнаментации она резко отличается от посуды всех синхронных неолитических культур Волго-Окского междуречья. Из каменных орудий, характерных для фатьяновской культуры, нужно отметить тщательно заполированные боевые топоры со сверлиной для рукояти, плоские клиновидные рабочие топоры, кремниевые наконечники стрел, скребки, ножи из массивных пластинчатых отщепов. Бронзовые орудия и украшения на фатьяновских памятниках Подмосковья редки, хотя эти племена имели длостаточно развернутую металлургию меди и бронзы.

Основу хозяйства фатьяновских племен составляли, вероятно, подсечное земледелие, обусловившее частое передвижение их групп, и животноводство.

На территории Волго-Окского междуречья фатьяновцы столкнулись с местными льяловскими и волосовскими племенами. Взаимоотношения их были, вероятно, далеко не мирными, о чем свидетельствуют и археологические материалы. Однако, по-видимому, некоторое время пришлое и местное население сосущесвовало на одной и той же территории, размещаясь черезполосно. Этому способствовали различия в их хозяйственной деятельности. Археологически документированы контакты фатьяновцев с носителями волосовской культуры, возможны, но пока документально не доказаны такие же взаимодействия с племенами льяловской культуры на позднем этапе их развития. Прекращение существования фатьяновской культуры следует связывать, вероятно, с ассимиляцией ее носителей более многочисленным местным населением.

Поздняковская культура

По крайней мере восточная часть Московской области входит в ареал еще одной культуры бронзы – поздняковской. Здесь известны курганный могильник этой культуры у села Коренец Шатурского района и ряд поселений.

Керамика поздняковской культуры

Керамика поздняковской культуры

Яркая и своеобразная поздняковская культура датируется второй половиной II тысячелетия до нашей эры, отдельные ее памятники, возможно, доживают до начала I тысячелетия до нашей эры. Сложилась она в середине II тысячелетия до нашей эры на Средней Оке в результате продвижения сюда племен срубной культуры из лесостепного Подонья, смешения их с местными племенами и сложных взаимодействий с соседями. Ареал ее в период расцвета включал Окский бассейн, восточная часть Волго-Окского междуречья, восточное, и частично Среднее Поволжье.

Для поздняковской культуры характерны плоскодонные сосуды баночной или горшковой форм, иногда острореберные, с орнаментацие главным образом в верхней части. Наиболее распространенные оргнаментальные мотивы – горизонтальные зоны и ряды, зигзаги, ромбы, бахрома, меандры, выполненные оттисками зубчатого и других штампов, ямчатыми вдавлениями, веревочными отпечатками, так называемыми «жемчужнами» — выпуклинами, образованые путем вдавления палочкой с внутренней стороны сосуда до его обжига. На поздних памятниках встречается посуда с отпечатками ткани или сетки на внешней поверхности, о которой речь пойдет ниже. На поздняковских поселениях и могильниках, которые были как курганными, так и грунтовыми, встречаются медные и бронзовые изделия: топоры-кельты. Ножи, наконечники копий, шилья, височные кольца, бляхи, браслеты. Поздняковские племена сохранили и высокую технику обработки камня, из которого изготовлялась большая часть орудий. Животноводство и ручное (допашенное) земледелие составляли основу хозяйства поздняковских племен. Впрочем, они сочетались с охотой и рыболовством, которые продолжали играть существенную роль в экономике. Поздняковские племена оказали большое влияние на процесс распространения и становления производящего хозяйства в Волго-Окском междуречье и в Верхнем Поволжье.

Другие культуры бронзового века

Известны на территории области и памятники других культур бронзового века. Так, на неоднократно упоминавшемся поселении Никола-Перевоз в Талдомском районе выявлена керамика близкой к фатьяновской балановской культуры. У деревни Лепешки в Пушкинском районе Р.Л.Розенфельдтом исследован курганный могильник абашевской культуры, основной ареал которой располагался далеко к югу и востоку от Подмосковья. Этот могильник – единственный памятник абашевской культуры в Московской области.

Культура ранней сетчатой керамики

Культура сетчатой керамики

Культура сетчатой керамики

В верхних горизонтах ряда многослойных поселений эпохи бронзы, главным образом на севере и востоке области, встречается своеобразная лепная круглодонная и плоскодонная посуда с отпечаткамми ткани или сетки на внешней, реже – на внутренней поверхности (сетчатая или текстильная керамика), иногда с орнаментацией из мелких ямчатых вдавлений под горлом. Она связывается с еще одной культурой финальной бронзы (конца II – начала I тысячелетия до нашей эры) – культурой ранней сетчатой керамики, сформировавшейся, по-видимому, на обширной территории Верхнего Поволжья и, возможно, северной части Волго-Окского междуречья. Вопрос о характерных ее чертах еще недостаточно разработан. По мнению О.Н.Бадера, формирование культуры ранней сетчатой керамики следует рассматривать как отражение в материальной культуре заключительного этапа сложного процесса взаимной ассимиляции разнокультурных и разноэтнических групп населения рассматриваемой территории в эпоху бронзы (потомков льяловских, волосовских, фатьсяновских, поздняковских, абашевских и других племен), постепенного слияния их в одно целое. Носителей этой культуры большинство исследователей связывает с предками финно-угорских народов Поволжья.

Железный век

В начале I тысячелетия до нашей эры в лесной зоне Восточной Европы начинается новая эпоха по археологической периодизации – эпоха раннего железа или раннежелезный век. Верхним (поздним) ее рубежом принято считать V век нашей эры. Эта эпоха характеризуется прежде всего распространением выплавки железа из местных болотных руд, освоением кузнечной обработки этого металла, изготовлением из него орудий труда, оружия и других предметов. Однако орудия из кости и даже камня в начале раннежелезного века все еще широко применялись.

Начало раннежелезного века хронологически совпало с началом нового климатического периода – субатлантического, в целом близкого к современному, но в начале стадии несколько более влажного. Границы подзон лесной зоны в это время постепенно заняли современное положение. Впрочем широколиственные породы в смешанных лесах нынешнего Подмосковья все еще имели более широкое распространение, чем в настоящее время. В плане развития хозяйства раннежелезный век на рассматриваемой территории характеризуется сложением специфического лесного земледелия и животноводства, в социальном плане – дальнейшем разложением первобытнообщинных отношений.

Дьяковская культура

Вся территория нынешней Московской области в раннежелезном веке и начале средневековья была занята племенами дьяковской культуры, получившей свое название по первому исследованному городищу у села Дьяково, ныне вошедшего в черту Москвы. Ареал дьяковской культуры охватывает Верхнее Поволжье и Волго-Окское междуречье, возможно Валдайскую возвышенность. Некоторые исследователи включают в дьяковскую культуру только памятники Верхнего Поволжья западной части Волго-Окского междуречья.

Городище дьяковской культуры

Городище дьяковской культуры

Проблема сложения дьяковской культуры достаточно сложна. В самом общем плане можно утверждать, что она сформировалась в результате процессов смешения в ее ареале разнокультурных и разноязычных групп населения позднего бронзового века. По мнению О.Н.Бадера, не подлежит сомнению, что она непосредственно связана с культурой ранней сетчатой керамики финального бронзового века. Ранний этап развития дьяковской культуры датируется VIII – VII или VII – VI веками до нашей эры. Относительно ее верхней даты, существуют различные точки зрения: одни исследователи называют V – VI века нашей эры, другие – VII – VIII века нашей эры, третьи доводят верхнюю дату культуры до Х – начала ХI веков. Наиболее убедительной представляется вторая из указанных датировок, которая подтвердждается не только типолого-хронологическим анализом вещевых находок, но и серией радиоуглеродных дат, полученных в результтате новых раскопок Н.А.Кренке на Дьяковом городище. Все же не исключена возможность, что отдельные группы дьяковского населения или их потомки жили на рассматриваемой территории и позднее, вплоть до славянской колонизации, начавшейся в IХ – Х веках. Однако достоверно выделить их памятники пока не удается.

Носителей дьяковской культуры обычно считают финно-уграми, когда рассматривают, по крайней мере в Верхнем Поволжье, как предков летописной мери. Археологические материалы свидетельствуют, что в западной части своего ареала дьяковцы испытали сильное влияние со стороны балтоязычных племен верхнего Поднепровья.

Памятники дьяковской культуры в Московской области представлены главным образом городищами и селищами. Погребальный памятник достоверно известен только в одном пункте.

Наиболее полно исследованы городища Троицкое в Можайском районе и Щербинское в Подольском районе. Значительные исследования проводились на городищах Бородинском в Можайском районе, Барвихинском и Успенском в Одинцовском районе, Соколова гора в Люберецком районе, Кузнечики и Боршева в Подоськом районе и ряде других памятников.

Городища располагаются обычно на мысах коренного берега или высоких террас при впадении в речные долины других рек, ручьев или оврагов. Они невелики по размерам (в среднем 2 – 3 тысячи квадратных метров), с напольной стороны укреплены одним или несколькими рядами валов и рвов. Реже городища занимают холмы-останцы, имея в этих лучаях нередко кольцевые укрепления. В системе валов иногда встречаются разрывы – следы въезда на площадку. При раскопках валов часто фиксируются ядро и з глины, иногда обожженной, а также деревянные конструкции, укрепляющие насыпь. На валах и по краям площадки не раз были прослежены следы деревянных укреплений. Культурные слои на городищах достигают мощности 1,5 – 2 метра, свидетельствуют о большой длительности непрерывной жизни на них.

Селища находятся либо в тех же геоморфологических условиях, что и городища, либо на более низких террасах и даже в поймах. По размерам они редко превышают площадки городищ. Культурный слой их, за редкими исключениями, намного более тонок. Значительная часть селищ является остатками сезонных поселений. Селища одновременны городищам, относятся ко всем этапам развития дьяковской кульутры.

На территории Московской области иследовано лишь одно погребальное сооружения дьяковской культуры, по керамика и другим находкам датированне VI – VIII веками до нашей эры. Это «домик мертвых» на городище близ бывшего Савино-Сторожевского монастыря под Звенигородом в Одинцовском районе. Здесь в небольшом сооружении срубной конструкции, повторяющем по своему плану и устройству жилые постройки, выявлены остатки трупосожжений, произведенных в стороне и помещенных в сосуды-урны или накрыты сосудами и их обломками. «Домик метрвых» был сооружен, повидимому, на уже заброшенном городище.

Для ранних этапов развития дьяковской клуьтуры (примерно до III века нашей эры) характерна плоскодонная лепная посуда преимущественно баночной формы, с примесями песка и дресвы в глиняном тесте, внешняя поверхность которых сплошь покрыта отпечатками сетки или ткани. Такая керамика встречается вместе с гладкостенной и штрихованной, также преимущественно баночных форм. В верхней части сосуды иногда украшались ямочными вдавлениями, отпечатками зубчатого и гребенчатого штампов. На памятиках второй и третьей четверти I тысячелетия нашей эры керамики с сетчатыми или текстильными отпечатками уже нет; преобладают гладкостенные сосуды преимущественно горшковидной формы, более или менее хорошо профилированные, с бедной орнаментацией в верхней части или без нее, иногда с насечками, нарезками, защипами по краю отогнутого венчика. В слоях IV – VII веков в сравнительно небольшом количестве встречаются обломки хорошо выделанных и тонкостенных горшковидных сосудов без орнамента, с черным или коричневым лощением внешней поверхности.

Важным признаком дьяковской культуры являются так называемые грузики «дьякова типа» — небольшие керамические предметы своеобразной формы, по образному выражению А.В.Арциховского, «похожие спереди контуром на многослойный цветок, сбоку – на грибок. На грузиках встречаются разнообразные изображения, в том числе людей, животных, в одном случае – пахотного орудия (рала), выполненные точками или прочерченными линиями. Были высказаны самые различные предположения о назначении этих предметов. Наиболее вероятно, что эти предметы связаны с культовыми представлениями дьяковцев.

В нижних (ранних) слоях дьяковских городищ много костяных изделий: разнообразных наконечников стрел, дротиков, гарпунов, проколок, шильев, игл, тупиков для обработки шкур животных. Металлические предметы здесь редки, это главным образом небольшие железные ножи с горбатой спинкой, шилья, булавки, отдельные бронзовые украшения. В верхних (поздних) слоях металлических изделий значительно больше. Появляются железные наконечнки копий и стрел, топоры-кельты, небольшие серпы, косы-горбуши, удила, ножи разных форм, долота, кресала. Количество костяных изделий здесь сокращается. Более многочисленны и разнообразны и бронзовые украшения из поздних слоев дьяковских памятников. Среди них – булавки с различными видами наверший, нашивные бляшки, иногда с орнаментацией, шейные гривны, браслеты, застежки-сюльгамы, серьги, подвески. Как в ранних, так и в поздних слоях встречаются керамические таблички с точками и нарезками, назначение которых не ясно, а также глиняные женские фигурки, вероятно культового назначения.

Следы черной и цветной металлургии в виде железных и медных шлаков, кусков кричного железа, капель меди и бронзы, глиняных льячек, тиглей, каменых и глиняных литейных форм также встречаются как в ранних, так и в поздних слоях дьяковских памятников.

На дьяковских городищах и селищах исследованы остатки разнообразных жилых и хозяйственных построек. Среди них – постройки наземные или полуземляночные, округлые, овальные и подпрямоугольные в плане, однокамерные и многокамерные, срубной и столповой конструкции, с открытыми очагами, очагами из камней и печами-каменками. Такое разнообразие отражает, с одной стороны, хронологические язменения в домостроительстве, а с другой – различные культурные влияния.

Хозяйство племен дьяковской культуры было комплексным. Основу его составляли земледелие и животноводство, сочетавшиеся с охотой и рыболовством. Из злаковых культур дьяковцам были известны шеницы – мягкая, карликовая и полба (двузернянка), просо, из технических – лен и конопля, зерна которых были найдены при раскопках. Они разводили крупный рогатый скот, лошадей, свиней. Остатки домашних животных в остеологическом материале дьяковских памятников решительно преобладают над остатками диких, что свидетельствует о ведущей роли животноводства в получении мясной пищи. В середине I тысячелетия нашей эры дьяковские племена познакомились, вероятно, с пашенным земледелием, стали применять для вспашки полей примитивные целиком деревянные рала с воловьей упряжкой.

Роменско-боршевская культура

Проникновения славян на територию нынешней Московской области следует относить ко времени не позднее IХ – Х веков. Об этом свидетельствует поселения, главным образом селища, на которых найдена лепная керамика, отличающаяся от дьяковской, нередко – вместе с более поздней гончарной, а также, по крайней мере часть погребений в курганах, совершенных по обряду трупосожжения.

Предметы роменско-боршевской культуры

Предметы роменско-боршевской культуры

Лепная керамика, обнаруженная на таких памятниках, представлена обломками тонкостенных горшков со сравнительно узким дном и слабо выпуклым, расширяющимися кверху стенками, прямыми или немного отогнутыми наружу венчиком, без орнамента или с орнаментацией в верхней части из оттисков зубчатого штампа, отпечатков веревочки, косых насечек, близких посуде славянской роменско-боршевской культуры.

Поселения с такой керамикой на территории Московской области немногочисленны, иногда располагаются на местах дославянских городищ и селищ. Серия таких памятников известна по берегам Оки на юге области. Таковы селища у села Дракино и у деревни Тишково близ устья реки Протва, ниже по Оке у села Сосновка, ряд других памятников в Серпуховском и Каширском раойнах. Лепная керамика роменско-борошевского типа найдена в Коломне, на селище на месте Палецких (Аксеновских) курганов на реке Вобля в Зарайском районе. Славянские селища IХ – Х веков известны и в москворецком бассейне. Таковы селища Заозерье и Беседы на Москве-реке, Покров и Стрелково в бассейне реки Пахра. Слой этого времени выявлен на уже упоминавшемся Жуковском селище в Одинцовском районе при раскопках А.Г.Векслера.

Еще более редки курганы с трупоположениями, располагающиеся обычно в одних могильниках с курганами ХI – ХIII веков и лиши иногда – отдельными группами. По деталям погребального обряда их можно разделить на две группы. К первой относятся погребения в могильнике из двух насыпей у деревни Горышкино в Одинцовском районе и один курган в группе у деревни Стрелково на реке Пахра. Остатки трупосожжений, совершенных на стороне, были помещены здесь в подкурганные камеры из бревен или плах. При остатках сожжений в Горышкинских курганах найдены обломок пережженного лепного сосуда  и оплавленная стеклянная бусина, в Стрелковском кургане – железная поясная пряжка со следами воздействия огня. Перемещение остатков совершенных вне курганов сожжений в подкурганные деревянные камеры, в сосудах-урнах или без них, кк в Горышкинских и Стрелковском курганах – весьма характерная черта ранневятических курганов VIII – Х веках в верховьях Оки.

Вторую группу составляют курганы с трупосожжениями, производившимися на месте сооружения насыпей, как правило на древнем горизонте. Четыре таких кургана известны в верховьях Москвы-реки. Это Новинки, тушков городок. Один курган (Кузнецово) находится в бассейне Клязьмы. Аналоги этой простой и маловыразительной разновидности трупосожжений можно найти в различных районах восточно-славянского мира. Находки, указывающие на дату, обнаружены только в кургане у Тушкова городка: эот обломки пережженной раней гончарной посуды, датированной Х – первой половиной ХI века.

Следует отметить два близких по устройству кургана, вероятно, мемориальніх, исследованных в нижнем течении Москвы-реки у села Беседы и села Покров. Их объединяет наличие в основании насыпи кольцевой канавки, присутствие в насыпи и на древнем горизонте кострищ, отстутствие следов захоронений. В насыпи Беседского кургана найдены обломки лепных сосудов, в Покровском кургане – железный нож.

С известным основанием можно предполагать, что по крайней мере часть указанных погребальных памятников является более ранней, чем обычные для Подмосковья курганы с трупоположениями ХI – ХIII веков. Следует иметь ввиду, что на рассматриваемой территории встречаются единичные подкурганные трупосожжения с украшениями, характерными для этого времени.

Древнерусская культура

Анализ письменных источников, некоторых этнографических данных и всего комплекса археологических материалов IХ – ХIII веков из районов Волго-Окского междуречья позволяет предполагать, что славянская колонизация территории нынешней Московской области, начавшаяся в IХ – Х веках и продолжавшаяся, вероятно, позднее, происходила из разных районов и осуществлялась представителями разных восточнославянских племенных союзов. Север и Восток области был занят кривичами, пришедшими сюда главным образом с верховьев Волги, юг – верхнеокскими и среднеокскими вятичами. Не исключен приток на крайний запад нынешней области и смоленских кривичей. Граница между зонами вятической и кривической колонизации, определенная по распространению в курганных погребениях характерных для тех и других женских украшений ХI – ХIII веков, о которых речь пойдет ниже, проходила от верховьев Москвы-реки к нижнему течению рек Руза и Истра, далее поворачивала на север к верховьям Клязьмы, шла вдоль ее левого берега примерно до устья реки Воря, откуда поворачивала на юг – юго-восток и юг и вдоль левого берега реки Москва доходила до места впадения ее в Оку. К северу и востоку от єтой линии простирались земли, заселявшиеся кривичами, к югу и западу – вятичами.

Раскопки в Москве

Раскопки в Москве

Первоначально славянское населения рассматриваемой территории, вероятно, лишь номинально подчинялось киевским князьям. Судя по письменным источникам, вятичи, например, вплоть до второй половины ХI века жили относительно обособленно от других русских земель. В то время, как в других районах Руси уже возникали и развивались государственные образования, вятичи управлялись, по-видимому, родоплененными старейшинами и вождями. Хотя со времен Святослава (966 год) они платили дань Киеву, княжеская власть над ними долгое время была достаточно эфемерной. Выплата дани часто прекращалась, князья совершали все новые и новые походы на вятичей, причем не всегда, вероятно, удачные. Однако не позднее середины ХI века положение изменилось, и тоерритория нынешней Московской области стала ареной борьбы за влияние между несколькими крупными феодальными центрами. К середине ХII века почти вся интересующая нас территория была поделена между владимиро-суздальскими, черниговскими, смоленскими и рязанскими князьями. Долина Москы-реки, кроме ее верхнего течения и низовья, а также земли к северу и востоку от нее вошли в состав Владимиро-Суздальского княжества. Низовья Москвы-реки и прилегающая часть левого и правого береге реки Ока составили часть рязанского кянжества. Выше по течению Оки простирались черниговские земли. Запад и юго-запад нынешней области, включая верховья Москвы-реки и Протвы, находились, вероятно, в сфере влияния Смоленского княжества. Наконец, на крайнем северо-западе области, в районе Волоколамска, располагался небольшой анклав Новгородской земли.

Процесс активной феодализации земель Волго-Окского междуречья совпал с направлением сюда еще одного колонизационного потока – из южнорусских, прежде всего киевских земель. Вероятно, этот поток переселенцев, нередко представленный горожанами и оседавший в формировавшихся здесь городских центрах, принес в междуречье Волги и Оки южные назваия рек и городов, такие, как Трубеж, Лыбедь, Переяславль, Звенигород, Вышгород, Перемышль, Галич.

Археологические памятнки ХI – ХIII веков представлены на территории Московской области преимущественно селищами, городищами и курганными могильниками.

Весьма многочисленные селища – остатки неукрепленных, преимущественно сельских поселений, именовавшихся в письменных источниках терминами «село», «погост», «слобода», «займище», «печище», а с ХIV века – и «деревня». Некоторые селища, располагающиеся в непосредственной близости от городских центров, могут в отдельных случаях интерпретироваться как остатки городских посадов или слобод.

Как уже отмечалось, древнейшие славянские селища появились на рассматриваемой территории в IХ – Х веках. Количество их несколько увеличилось в ХI веке. Большинство же памятников этого типа датируется ХII – ХIII веками, что свидетельствует о значительном росте населения нынешнего Подмосковья именно в это время. В конце ХIII века ряд селищ прекратило свое существование, что может связываться с татаро-монгольским нашествием.

Большинство селищ ХI – ХIII веков, как впрочем, и позднесредневековых, тяготеет к речным долинам, располагается в различных геоморфологических условиях – на всхолмлениях в поймах, на низких или высоких террасах, в краевой части коренного берега. Выста их над нынешним уровнем рек колеблется от 1 – 2 до 30 метров. Очень редко они фиксируются на водоразделах, причем обычно на берегах оврагов, имевших в древности, по-видимому, небольшие водотоки. Размеры селищ варьируют от нескольких сотен до 72 тысяч квадратных метров, большинство имеют площадь от 4 до 10 тысяч квадратных метров. Это свидетельствует, что далеко не все древнерусские сельские поселения были малодворными. Сильно отличаются селища и по мощности культурного слоя, которая колеблется от 10 – 15 сантиметров до 1 – 1,5 метров. Мощность культурного слоя в известной степени может служить показателем длительности и интенсивности жизни на поселении.

В большинстве случаев селища тянутся неширокой полосой вдоль русла реки или ручья, по краю террасы или коренного берега, а на водоразделах – вдоль оврагов. Реже памятники этой категории занимают мысы коренных берегов или террас. Планиграфические особенности селищ с учетом этнографических даных позволяет предполагать, что большинство сельских поселений имело рядовую застройку, когда дома располагались одним или двумя параллельными рядами, образуя улицу. Известны селища, распространение культурного слоя которых заставляет думать о кучевой застройке, при которой строгой системы в расположении построек выявить не удается.

При раскопках на селищах исследованы остатки наземных бревенчатых построек, нередко с подпольными ямами, глинобитных печей и печей-каменок, найдены орудия, связанные с сельским хозяйством и промыслами. Установлено, что некоторые сельськие поселения являлись одновременно и небольшими ремесленными центрами, обслуживавшими своей продукцией соседние поселения. Так, на селище, возникшем на месте более раннего Успенского городища в Одинцовском районе, обнаружены следы гончаного, ювелирного и кузнечного производств, на поселении Десна в Ленинском районе – железоделательного, кузнечного, ювелирного. Неоднократно встречены на селищах и украшения, имеющие племенную специфику, например, семилопастные височные кольца на территории, подвергшейся вятической колонизаци, браслетообразные – в более северных и восточных районах, которые заселялись кривичами.

А.А.Юшко отмечает, что большая часть небольших по размерам селищ домонгольского времени в Подмосковье группируется вокруг крупных, образуя гнезда поселний. Близ таких селищ располагаются также крупные курганнные могильники, а иногда и городища, служившие убежищами. По ее мнению, такие группы памятников должны интерпретироваться как поселеия и кладбища отдельных сельских общин. Територия, анятая общинами, имела площадь 20 – 30 квадратных метров.

Весьма  многочисленные остатки укрепленных поселений, имеющих напластования ХI – ХIII веков. В большинстве случаев эти городища, как и более ранние, располагаются на мысах коренных берегов и высоких террас при вхождение в речные долины другой реки, ручья, одного или двух оврагов. Часть памятников этого типа занимает всхолмления или останцы в поймах на речных террасах, некоторые располагаются в петлевидных изгибах речных берегов, будучи с двух или с трех сторон ограничены рекоуй. Наконец, иногда городища располагаются в краевой части коренного берега, речной или озерной террасы и не ограничены какими-либо естественными рубежами. Размеры площадок городищ варьируют от нескольких сотен до 50 – 60 тысяч квадратных емтров, высота над уровнем воды в реке – от 5 – 10 до 30 – 40 метров. Значительная часть городищ имеет напластования более раннего (дьяковская культура) или более позднего времени. Укрепления городищ весьма разнообразны. Городища, располагающиеся на мысах, всегда имеют с напольной стороны вал высотой до 6 – 7 метров и ров перед ним. Те из мысовых городищ, которые вознили в период существования дьяковской культуры, нередко имеют систему из нескольких рядов валов и рвов, которая функционировала иногда и в древнерусское время. Некоторые мысовые городища имели укрепления по всему периметру. Как правило, это только вал, причем менее высокий, чем с напольной стороны. Городища, располагающиеся в петлевидных изгибах речных берегов, на холмах-останцах и в краевых частях речных террас или коренного берега, как правило, укреплялись по всему периметру. В тех случаях, когда укрепленя изучались стационарными раскопками, в насыпи вала  фиксировались уплотняющие его мощные слои сырой или обожженной глины, деревянные конструкции, часто заполнявшиеся глиной, а также остатки более или менее мощной деревянной стены, шедшей по гребню вала, иногда – и башен.

Социально-экономическая интерпретация городищ древнерусского времени достаточно сложна и, за редкими исключениями, не может быть проведена только по внешним признакам, требуя широких раскопок. Тем не менее можно утверждать, что городища могли быть остатками и рядовых сельских поселений, и центров территориальных общин, и убежищ для обитателей нескольких окрестных поселков в минуты опасности, и феодальных усадеб, и городов.

По-видимому, остатками обычных сельских поселений были небольшие городища, имеющие, кроме древнерусских, напластования раннежелезного века и начала средневековья, с невысокими валами и неглубокими рвами, сооруженными еще в дьяковское время и в древнерусский период не подновлявшимися. По существу это селища, располагающиеся на месте более ранних городищ. Некоторые из городищ, культурный слой древнерусского времени на которых слабо выражен, а укрепления обновлялись, могут рассматриваться как убежища. Городища, которые в древнерусское время могли быть центрами сельских территориальных общин, по А.А.Юшко, имеют более или менее значительную площадку (около 5 – 6 тысяч квадратных метров). При раскопках на них находят значительное количество племенных украшений, часто – остатки ремесленных мастерских. Таковы, например, городища Борисовский курган и Боршева в Раменском районе. Как уже отмечалось, общинными центрами могли быть и неукрепленные поселения.

Остатки укрепленных феодальных усадеб, своего рода замков, обычно характеризуються мощными оборонительными сооружениями при относителньо малых размерах площадок, находками предметов вооружения и конского снаряжения, типичных для быта феодалов, стеклянных браслетов и других дорогих украшений, значительной имущественной дифференциации среди обитателей таких поселений, которая проявляется, в частности, в характере, размерах и планировке построе. Нередко они бывают окружены селищами, которые можно рассматривать, как остатки владельческих сел. Городища-усадьбы возникают не ранее начала ХII века, в период интенсивного формирования на рассматриваемой территории феодальных отношений. Ряд городищ-усадеб функционирую и в позднем средневековье. Примерами таких памятников могут быть, например, городища у села Городище на озере Тростенское, Тушков городок.

Общими причинами возникновения на Руси городов как особой формы поселений были интенсификация процесса отделения ремесла от сельского хозяйства, развитие торговли, феодализацция общества, становление классов и государственности. Русские феодальные города біли сложніми организмами, віполняли различніе функции. Они біли опорніми пунктами господства феодалов над прилегающей округой, более или менее значительными центрами ремесла и торговли, культурными и религиозными центрами. Города возникали, кк правило, в местах сосредоточения сельского населения, на торговых путях. Ряд городов выполнял роль крепостей в пограничных районах. Процесс формирования городов имел несколько вариантов. Они возникали из укрепленных феодальных усадеб, вокруг которых оседало торгово-ремесленное население, из более ранних племенных, общинных, торгово-ремесленных центров. Различным вопросам возникновения и развития русского феодального города посвящена обширная литература. В ряде работ специально рассматривается история феодальных городов на интересующей нас территории.

«Археологическими признаками» городов можно считать относительно крупные размеры поселения, сложную его планировку (наличие наряду с хорошо укрепленным детинцем, центром города, обширных посадов, укрепленных и неукрепленных), яркие следы разнообразных ремесел и торговли, обнаруживаемые при раскопках.

Первые города на рассматриваемой территории стали возникать, по-видимому, не ранее второй половины ХI или рубежа ХI – ХII веков, когда нынешнее Подмосковье стало ареной борьбы между различными феодальными княжествами. Летописи упоминают следующие города, возникшие здесь в домонгольское время (кроме Москвы): Волок Ламский или Волоколамск (1135), Лобынск (1146), Тешилов (1147), Ростиславль (1153), Дмитров (1154), Свирельск или Свирилеск (1176), Коломна (1177), Можайск (1231 или 1255). По данным В.Н.Татищева, основанным, вероятно, на недошедших до нас списках летописей, в 1151 году Юрием Долгоруким был основан Перемышль (Московский) на реке Моча. Позднее Перемышль упоминается в духовной грамоте московского князя Ивана Калиты 1339 года, по-видимому, как волостной центр. Раскопки подтверждают тезис о возникновении этого города в домонгольское время.

Археологические данные свидетельствуют, что в домонгольское время существовали также Перевитск или Перевитеск, впервые упомянутый в летописи под 1389 годом, Звенигород, первое письменное упоминание о котором относится к 1339 году, Хотун или Хатунь, летописные сведения о котором относятся только к 1462 году. Слои домонголького времени выявлены на Серпуховском городище, центре древнего Серпухова, известного по письменным источникам со второй половины ХIV века. Домонгольским временем археологически датируется возникновение Микулина. По некоторым, впрочем недостаточно достоверным данным, по крайней мере в ХIII веке существовал и Заразск – нынешний Зарайск. А.А.Спицын предполагал, что в ХIII веке существовал и Клин.

Волоколамск, Дмитров, Коломна, Можайск, Звенигород, Клин и Зарайск – ныне существующие города Москвоской области. Лобынск локализуется на левом берегу реки Ока близ устья Протвы, у села Дракино Серпуховского района или на месте Подмокловского городище в том же районе. Наиболее вероятным местом расположения Колтеска является ныне разрушенное городище (посад сохранился) у села Колтово на правом берегу реки Ока в 5 километрах выше Каширы, Тешилова – городище на правом берегу реки Ока в нынешнем Озерском районе. Местоположение Свирельска точно не определено. А.Н.Насонов считал, что этот город располагался ниже по оке от устья реки Лопасня. Т.Н.Никольская высказала осторожное предположение о локализации Свирельска на городище у села Мячково в Подольском районе, на левом берегу реки Северка, правого притока реки Москва. Остатками древнего Перемышля является городище у села Татарское в Подольском районе, Перевитска – Перевитское городище у деревни Горки Луховицкого района, Хотуни – городище у села Хатунь Ступинского района, на левом берегу реки Лопасня, левого притока реки Ока. Детинцем Микулина является городище в селе Микулино (Микулино городище) в Лотошинском районе.

Дмитров, Звенигород и Перемышль со времени своего основания были, вероятно, ростово-суздальскими городами, Лобынск, Колтеск, Тешилов, Свирельск, Перевитеск – Черниговскими. На территории Черниговского княжества располагались первоначалько Хотунь, Серпухов. Позднее они отошли к Рязанскому княжеству. Ростиславль и Коломна возникли, вероятно, как рязанские города. Можайск были восточным форпостом Смоленской земли, Волоколамск – важным административным и торговым пунктом Новгорода. Микулин, по-видимому, со времени основания тяготел к Твери.

Курганы, погребальные сооружения древнерусского населения рассматриваемой территории представляют собой невысокие (от 20 – 30 сантиметров до 1,5 – 2 метрпов, редко – до 3 – 5 метров) земляные насыпи, округлые в плане, в размере сегментовидные, полушарные или конические, иногда с уплощенным верхом. Обычно они располагаются группами до нескольких десятков, образуя могильники, иногда – в одиночку. Курганные могильники – наиболее многочистенная и наиболее полно изученная категория археологических памятников Подмосковья.

Как и синхронные селища, курганы в большинстве случаев приурочены к речным долинам, располагаясь на террасах различной высоты или на коренном берегу в его краевой части. Значительно реже они встречаются на водоразделах. Как правило, курганные могильники занимают более высокие участки, чем находящиеся поблизости селища. Неоднократно предпринимавшиеся попытки выявить соответствие курганных могильников определенным селищам не дали положительных результатов в связи с методическими трудностями. Можно лишь предполагать, что в древности, как и в недавнем прошлом, на одном могильнике хоронили жителей разных поселений. Нельзя, конечно, исключать случаев, когда одному поселку соответствовал один курганный могильник.

Как уже отмечалось, древнейшие славянские погребения в курганах на рассматриваемой территории могут датироваться IХ – Х веками. В ХI веке обряд трупосожжения сменился трупоположением, хотя отдельные случаи трупосожжений в виде пережитка известны и для этого времени. Хронологотипологический анализ вещей, сопровождающих подкурганные трупоположения, свидетельствуют, что в ХI веке может датироваться лишь небольшая часть таких погребений. Основная их маса относится к ХII – ХIII веку. Ту же картину, как уже отмечалось, рисует хронология селищ и городищ.

В курганах ХI – начала ХII веков погребения чаще всего обнаруживаются на древнем горизонте, непосредственно под насыпью. В середние ХII века умерших стали помещаьт также в неглубокие могильные ямы, которые устраивались до возведения курганной насыпи и перекрывались ею. Погребенные нередко бывают уложены в гробы или колоды. Со временем глубина могильных ям увеличивается, а высота насыпей уменьшается. Как в ранних, так и в поздних курганах господствует общаславянская западная ориентировка погребенных, иногда с небольшими отклонениями к северу или югу. Редкие случаи восточной ориентировки В.В.Седов рассматривает как наследие погребального обряда балтов, вошедших в состав восточно-славянских племенных союзов. Г.Ф.Соловьева и Ф.Д.Гуревич напротив, высказали предположение, что восточная ориентировка также является ообщеславянской, но не преобладающей. Еще более редкие случаи северной ориентировки в славянских курганах связываеют с обычаями финно-угорских племен.

Женские погребения в курганах обычно богаты сопровождающими находками. Здесь встречаются разнообразные украшения и детали костюма, по которым удается проследить племенные различия. Как уже отмечалось, территория нынешней Московской области подверглась в свое время главным образом вятической и кривической колонизации. По мнению А.В.Арциховского характерными племенными признаками вятичей являются семилопастные височные кольца, хрустальные и стеклянные шарообразные бусы, чередующиеся в ожерельях с сердоликовыми бипирамидальными, решетчатые перстни, пластинчатые загнутоконечные браслеты. Другие исследователи в число племенных признаков вятичей включают лишь семилопастные височные кольца. Для кривических женских погребений характерны находки браслетообразных височных колец, ожерелий из стеклянных позолоченных и различной формы сердоликовых бус, разнообразные привески к ожерелью. Именно по распространению в курганах характерных дял вятичей и кривичей височных колец определена намеченная выше граница зон вятической и кривической колонизации. Следует отметить, что характерны для кривичей украшения встречаются в курганах и несколько южнее этой границы, а вятичские – севернее, что вполне понятно для пограничных районов. На северо-западе области, главным образом в районе Волоколамска, основанного, как уже отмечалось, выходцами из Новгородской земли, в курганах иногда встречаются ромбощитковые височные кольца, характерные для новгоросдских словен. На рассматриваемой территории встречаются и некоторые типы общерусских височных колец, как, например, перстнеобразные, трехбусинные.

Мужские погребения в подмосковных курганах обычно бедны находками. Среди них – ножи, изредка – другие орудия труда, в том числе серпы, фитильные трубочки, поясные кольца и пряжки. Как в мужских, так и в женских погребениях часто встречаются глиняные сосуды, изготовленные уже на гончарном круге.

Курганные могильники – кладбища главным образом сельського населния, хотя отдельные могильники могут связываться и с городами. Однако в городах раньше, чем в сельской местности, стало распространятся христианство, быстрее исчезали пережитки язычества, в том числе и погребальном обряде. Раньше здесь распространился и христианский обряд захоронения умерших – без курганных насыпей и практически без сопровождающих вещей. В культурном слое некоторых городов выявлены остатки грунтовых захоронений, которые стратиграфически могут быть отнесены к домонгольскому времени. Они практически не изучены.

Наиболее масовые находки на древнерусских поселениях рассматриваемой территории – обломки глиняных сосудов. Как уже отмечалось, для памятников IХ – Х веков характерна еще лепная керамика. Гончарный круг появляется здесь, по-видимому, в конце Х века. Первоначально на гончарном круге формировалась только верхняя часть сосуда, дно и нижняя часть вылеплививались от руки. Посуда из слоев ХI – ХIII веков вся гончарная, целиком изготовлялась на гончарном круге. Ведущей формой ее явллся горшок, намного реже встречаются кувшинообразные и мискообразные сосуды.

Ранняя гончарная керамика конца Х – ХI веков представлена обломками плоскодонных толстостенных горшков, имеющих в тесте значительные примеси песка и мелкой дресвы. Стенки их в нижней части почти прямые, конусообразно расширяются к слабо выраженным плечикам, шейка почти прямая, венчик слабо отогнут наружу, иногда приострен. Сосуды небрежно орнаментированы под горлом довольно широкими горизонтальными или волнообразными линиями, реже – рядами ямок, отпечатками зубчатого штампа. Обжиг сосудов, как правило, плохой. Керамика ХII – ХIII веков (появляется, вероятно, еще в конце ХI века) – сравнительно небольшие, хорошо профилированные горшки серого или розовато-серого цвета с выпуклыми стенками, хорошо выделанной шейкой и резко отогнутым наружу венчиком. Наибольший диаметр их приходится на верхнюю треть сосуда, иногда – на горловину. Большая часть таких горшков имеет высоту, равную наибольшему диаметру. Реже встречаются мискообразные горшки, у котороых высота меньше наибольшего диаметра, еще реже – горшки удлиненных пропорций, у которых высота больше наибольшего диаметра. Край резко отогнутого венчика обычно приподнят кверху и завернут внутрь. На внутренней стороне его поверхности хорошо прослеживается канавка, образованная за счет загиба внутрь при формовке края венчика. Такие сосуды в большинстве случаев сплошь орнаментированы в верхней части тонкими горизонтальными или волнообразными линиями (линейный и волнистый орнамент), редко – отпечатками зубчатого штампа. Иногда орнамент занимает  и нижнюю часть сосудов. На днищах нередко довольно простые клейма в виде круга, креста, креста в круге, квадрата с диагоналями. Редко встречаются клейма в виде вариаций трезубца – княжеского знака Рюриковичей. Ими метили свои изделия, по-видимому, лишь княжеские гончары. Обжиг сосудов ХII – ХIII веков лучше, чем у более ранних, как правило – горновой. Несмотря на это стенки часто прокалены плохо, а в изломе черепка видна серая полоса плохо прокаленной керамической массы. Такую посуду иногда называют курганной или керамикой курганного типа. Это название не точно: рассмотренная посуда обычна и для поселений. Кроме курганной посуды выделяют иногда городищенскую или городску. По форме и пропорциям она практически неотличима от описанной выше, но цвет ее более темный, черепок более плотный, хорошо обожженный, орнаментация беднее, значительная часть сосудов вобще не имеет орнамента. Наименование такой посуды также весьма условно, так как сосуды этой разновидности встречаются и в курганах, особено в конце ХII – ХIII веках.

Другие находки на городищах и селищах Подмосковья древнерусского времени весьма разнообразны. Следует упомянуть предметы вооружения (наконечники копий и стрел, боевые топоры, пластины от панцирного доспеха), конского сняряжения (удила, стремена, подпружные пряжки, подковы), инструментарий ремесленников разные специальностей, сельскохозяйственные орудия (сошники, серпы, косы), орудия лесных промыслов, разнообразные бытовые предметы – цилиндрические замки и ключи к ним, но.и, пряслица, в том числе шиферные, характерные для домонгольского времени, нательные кресты, иконки. Часто встречаются украшения и детали женской одежді, характерные для могильников. Из других украшений следует особо отметить стеклянные браслеты, обычные среди находок в городах и феодальных замках домонгольского времени и не встречающиеся в позднесредневековых слоях.

Позднее средневековье

В 1237 – 1238 годах нынешнее Подмосковье, как и другие русские земли, подверглось опустошительному нашествию татаро-монголов. Маршрут их продвижения по рассматриваемой территории может быть реконструирован следующим образом. После разорения Рязани основная часть войск Батыя направилась в декабре 1237 года на Зарайск и Коломну. После взятия и сожжения этих городов, татаро-монголы пошли вверх по Москве-реке. Взяв Москву, Батый повернул отсюда на Клязьму и далее по ней к основным центрам Владимиро-Суздальского княжества. Ранней весной 1238 года татаро-монголы вновь повернули на запад, захватили Дмитров и Волоколамск, после чего направились к Твери. Еще раньше отряды татаро-монголов прошли от коломны вверх по Оке. Повсюду они грабили, разоряли, сжигали встреченные на пути села, феодальные усадьбы, города, что находит определенное отражение в археологическом материале.

После татаро-монгольского нашествия и установления над русскими землями власти Золотой Орды изменилось сотношение сил феодальных княжеств, которым принадлежала в домонгольское время территория нынешней Московской области. Фактически перестало существовать Черниговское княество, ослабела Рязань, внимание Смоленского княжества было отвлечено от его восточных окраин. В середине ХIII века из Ростово-Суздальской земли выделился Московский удел, первоначально очень небольшой. Кроме Москвы, в нехо входили, вероятно, лишь Звенигород, Руза, Перемышль Московский. Вскоре, однако, территория Московского княжества стала расширяться. Московский князь Даниил Александрович в 1301 году захватил принадлежавшую Рязани Коломну, которая в 1306 году окончательно отошла к Москве. Преемник Даниила Юрий в 1303 году отнял у Смоленского княжества Можайск, закрепив за собой все течение Москвы-реки, бывшей в то время важной торговой артерией. При нем же к Москве было присоединено Переяславское княжество, в состав которого входил Дмитров. В ХIV веке  фактически, а с начала ХV века – формально владением Москвы стал Волок Ламский. В конце ХIV века южной границей Московского княжества стала Ока, северная граница проходила между Дмитровым и Клином, впервые упомянутым в источниках под 1317 годом и принадлежавшем в то время Твери. На западе московские земли простирались немного западнее Можайска. Восточная граница княжества шла от среднего течения Клязьмы через Мещеру к Оке.

Московский Кремль

Московский Кремль

Московские князья уделяли много внимания укреплению границ. Своей земли. Коломна, Можайск, Звенигород, Волоколамск, Дмитров стали важными опорными пунктами обороны южной, западной и северной границ княжества. К их укреплениям добавились и монастыри, выполнявшие тогда не только роль религиозных и экономических центров, но и важную оборонительную функцию. В ХIV веке на южных границах Московской земли возникли монастыри Бобренев и Старо-Голутвин в Коломне, Владычный и Высоцкий в Серпухове. На рубеже ХIV – ХV веков был основан Саввино-Сторожевский монастырь под Звенигородом, в начале Хvвека – Лужицкий и Колоцкий под Можайском, во второй половине ХV века – Иосифо-Волоколамский близ Волоколамска.

В течение ХIV века экономика Московского княжества не только справилась после ударов, нанесенных татаро-монгольским нашествием, но и в силу ряда причин развивалась более быстрыми темпами, чем в соседних русских землях. Это позволило Москве встать во главе общерусской борьбы против владычества Золотой Орды и на этой основе превратиться в центр «собирания» русских земель. Важной вехой на этом пути была победа русских войск на Куликовом поле, одержаная под руководством московского князя Дмитрия Иваноивча, прозванного впоследствии Донским.

Наряду с объединительными тенденциями в Московском княжестве действовали еще и факторы феодальной раздробленности. В том же ХIV веке одно за другим выделялись полусамостоятельные феодальные образования – удельные княжества Серпуховское, Можайское, Звенигородское, Дмитровское, Верейское, Волоколамское.

С формированием во второй половине ХV – начале ХVI века единого русского централизованного государства со столицей в Москве эти удельные княжества постепенно были ликвидированы. Их центры, а также Коломна, Кашира, Зарайск стали центрами новых административных округов, подчиненных Москве – уездов.

В ХVI – ХVII веках территория нынешней Московской области, большую часть которой в письменных источниках называли Замосковным краем, стала ядром, наиболее вжной в экономическом отношении частью Русского государства, где быстрыми темпами развивалось сельськое хозяйство, ремесло, торговля, в том числе и международная, появились первые мануфактуры.

Польско-шведская интервенция и народные восстания начала ХVII века, периода, получившего название «смутного времени», нанесли огромный урон экономке Замосковного края. Многие города и уезды, особенн в западной его части, были почти полностью опустошены, население разбежалось, поля оказались заросшим лесом «инде в жердь, инде в оглоблю и бревно». Восстановление разрушенного хозяйства этой территории завершилось лишь во второй половине ХVII века.

Археологическе памятники ХIV – ХVII веков в Московской области представлены главным образом селищами, городищами и грунтовыми могильниками. Известны также остатки крупных производств (мануфактур), преимущественно ХVII века, некоторых дворцовых и усадебных комплексов.

Наиболее многочисленны селища. Как и аналогичные памятники древнерусского времени, они являются остатками сельских поселений, а в непосредственной близости от городов могут рассматриваться как следы городских посадов и пригородных слобод. Многие из селищ возникли еще в ХI – ХIII веках. По топографическому положению, размерам и мощности культурного слоя они практически не отличаются от древнерусских. По наблюдениям А.А.Юшко, селища, возникшие в ХIV веке, располагаются главным образом  в северной части рассматриваемой территории, причем не на крупных реках, как в более раннее время, а на их притоках, где поселений ХI – ХIII веков не было. Это может свидетельствова, с одной стороны, об освоении под сельское хозяйство новых земель, ранее занятых лесами, а с другой – указывает на то обстоятельство, что формирование крупного феодального землевладения в Московском княжестве началось не в гуще обширного сельского населения, а с освоения свободных земель, либо земель, прилегающих к территориальным сельским общинам.

Напластования ХIV – ХVII веков прослеживаются на многих городища, возкикших в древнерусское время. В рассматриваемый период появились и новые укрепленные поселения, как, например, Радонеж или Баранова гора, интерпретируемая как остатки упомянутого в письменных источниках Вышгорода на Яхроме. Значительная часть сравнительно небольших городищ этого времени может рассматриваться как остатки феодальных усадеб и волостных центров. К числу последних А.А.Юшко по данным источников относит, в частности, уже упоминавшиеся Радонеж и Вышгород на Яхроме. В ХIV веке волостными центрами стали, по-видимому, возникшие ранее как города Перемышль Московский и Хотунь.

На всем протяжении рассматриваемого периода продолжали существовать города Волоколамск, Дмитров, Зарайск, Звенигород, Коломна, Можайск, Серпухов. Вероятно, в ХIV и начале ХV веке еще функционировали Лобынск, Перевитеск, Ростиславль, Тешилов, упомянутые в Списке русских городов дальних и ближних, который, по М.Н.Тихомирову, датируется временем между 1387 и 1392 годами. Есть и определенные археологические даные о существовании этих городов в начале позднего средневековья. Позднее они либо прекращают свое существование как населенные пункты, либо превращаются в поселения сельського типа. Такая судьба постигла в ХVI веке и город Микулин, ставший селом Микулино Городище.

Возникали новые города – Верея и Руза. Руза впервые упомянута в письменых источниках в духовной грамоте князя Ивана Ивановича 1358 года. Как город, входивший в Звенигородский удел, она фигурирует в духовной грамоте Дмитрия Донского 1389 года. Упомянута она и в «Списке русских городов…». Судя по археологическим данным, поселение здесь возникло в ХIII веке, однако характер его в то время не ясен. В ХIV веке здесь были возведены мощные дерево-земляные укрепления, возник посад. Верея как город, судя по археологическим данным, также возникла в ХIV веке, в летописи впервые упомянута под 1371 годом в связи с литовским нашествием. Позднее она фигурирует в докончальной грамоте великого князя Дмитрия Ивановича с рязанским князем Олего Ивановичем. Как Руза, так и Верея имели в свое время важное оборонительное значение.

Обычай погребать умерших под курганными насыпями полностью прекратился в ХIII евке. Представители княжеской верхушки, боярской знати и дворян в ХIV – ХVII веках хоронили умерших в большинстве случаев в городах, на территориях своих патрональных монастырей. Они располагаются на территории городов, вблизи сельских населенных пунктов, обычно рядом с церковью. Обряд погребения в то время мало отличался от современного: господствовала западная ориентировка, обычным было положение покойника в гроб или колоду. Вещей при погребениях, кроме нательных кресто, как правило, нет. Над могилами часто клали надгробные или намогильные плиты. В ХIV – ХV веках это были обычные валунные камни, лишь иногда слегда подтесанные. Для ХVI века характерны плиты с орнаментацией по краям из мелких треугольников (орнамент «волчий зуб»). Во второй половине ХVI века появились и в ХVII веке широко применялись надгробные плиты со жгутовым орнаментом. В ХVI – ХVII веках они имели иногда надписи с именами погребенных.

Керамический материал памятников Подмосковья начала послемонгольского периода еще очень близок домонгольскому. Это главным образом сероглиняные горшки, украшенные линейным и волнистым орнаментом, или без орнаментации, отличающиеся от древнерусских лишо упрощенной формой венчика. Сероглиняная посуд имела широкое распространение и в более позднее время, когда появились новые виды керамики, имевшие ограниченный период бытования, а потому важные для датировки. Таковы красноглиняная, краснолощеная, белоглиняная, чернолощеная и мореная керамика. Одной из ведущих форм керамики ХIV – ХV веков стала красноглиняная и краснолощеная, изготовлявшася из красножгущихся глин. Она более тонкостенная, чем древнерусская, имеет более сильный обижиг. Основная ее форма – горшок, иногда с крышкой. Встречаются также красноглиняные горшки со сливом, кувшины, кружки, светильники. Изготовлялись красноглиняные игрушки в виде животных и птиц, свистульки, грузила. Красноглиняная посуда, имевшая лощение, была по-видимому, столовой. Орнамент на красноглиняной посуде главным образом линейный, иногда – из наколов косо поставленной многозубой вилки, образующей горизонтальные пояски. В ХV веке красноглиняные сосуды и игрушки нередко покрывали белым ангобом, иногда – сплошь, иногда – отдельными пятками.

В ХV веке появляется, а в ХVI – ХVII веках становится одной из самых распространенных посуда, изготовленная из белой глины (белоглиняная). Самая распространенная ее форма – горшок, иногда с линейным орнаментом из одной или двух полос. Встречаются также белоглиняные мискообразные сосуды, корчаги, кувшины разных размеров, кружки, светильники, подсвечники, разнообразные игрушки.

Весьма интересной группой позднесредневековой посуды является чернолощеная, широко распространенная на рассматриваемой территории и за ее пределами в ХVI – ХVII веках, но бытовавшая и в ХVIII веке, по крайней мере в первой его половине. Эта керамика изготовлялась из беложгущихся и красножгущихся глин. Черный или темно-серый цвет ее обуславливается особым способом обжига – так называемомым обжиго в восстановительной среде. Перед завершением обжига такой посуды гончары подкладвали в томку дрова хвойных пород, а топочное и дымоходное отверстия горна замазывали глиной («запечатывали»). Чтобы огонь в горне не потух, в замазанных отверстиях время от времени проделывали небольшие отдушины. Благодаря этому полного сгорания топлива не получалось, посуда пропитывалась смолистым дымом и в результате ряда химических процессов приобретала темно-серый или черный цвет. Мореная керамика, появившася в ХVII веке и широко распространенная позднее, изготовлялась примерно таким же образом, но перед обжигом не подвергалась лощению.

Чернолощеные сосуды чрезвычайно разнообразны по форме – это различные по размерам и пропорциям горшки, миски, кувшины, кубышки, кумганы, сковороды, фляги, рукомойники. Сосуды часто украшались линейным орнаментом. Ранние чернолощеные сосуды орнаментировались скромно, тонкие линии орнамента встречаются у них лишь под горлом, образуя одну или несколько групп. На поздних сосудах орнамент покрывал часто всю верхнюю часть, витки орнамента плотные, из-за чего поверхность выглядит рифленой. Встречается и орнаментальное лощение в виде горизонтальных полос, волн, перекрещивающихся линий. Мореные сосуды орнаментировались намного беднее. В той же технике, что и чернолощеная посуда, изготовлялись игрушки, а также строительные материалы – черепица, облицовочные плитки.

В слоях городов ХIV – ХV веков изредка встречается привозная из Средней Азии и Волжской Болгарии поливная посуда. В конце ХV века появляется и местная поливная керамика, изготовляющася преимущественно в Москве. Рання московская поливная посуда имела светлоглиняное тесто, полива ее полупрозрачная, реже – коричневого цвета, невысокого качества. В ХVI веке поливную посуду делали также из красножгущихся глин с более чистой полупрозрачной поливой.

Для датировки городских слоев ХVI – ХVII веков значительную роль играют находки изразцов. Рельефные красноглиняные рамочные изразцы без поливы с разнообразными изображениями датируются ХVI – первой половиной ХVII века, зеленые поливные («муравленые») – первой половины ХVII века, рельефные полихромные поливные – воторой половины ХVII века и более поздним временем.

Другие находки на позднесредневековых памятника по категориям сходны с домонгольскими, отличаясь деталями, позволяющими относить их к другим типам и выработать собственную хронологию. В слоях, относящихся к ХIV веку и более позднему времени, нередки находки монет, причем не только западноевропейских и восточных, ка в более раннее время, но и русских, чеканенных в Москве, Твери и других крупных городах, а также в центрах некоторых удельных княжеств.

Археологические памятники по районам:

Талдомский районШаховский районСолнечногорский районРузский районНаро-Фоминский районМожайский районЛотошинский районКлинский районИстринский районДмитровский районВолоколамский районУхтинский районПрилузский районЧеховский районСтупинский районСерпуховский районОзерский районЛухвицкий районКоломенский районКаширский районЗарайский районЕгорьевский районШатурский районВоскресенский районСергиев-Посадский районРаменский районПавлово-Посадский районОрехово-Зуевский районНогинский районЩелковский районХимкинский районПушкинский районПодольский районОдинцовский районМытищинский районЛенинский районЛюберецкий районКрасногорск и Красногорский районДомодедовский районБалашихинский район

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *